Я писала серию рассылок для «Мегапрорыва» под руководством Максима Ильяхова. В конце работы он назвал ошибку, которую в моих текстах приходилось исправлять чаще всего  —  я не разворачиваю мысли, и статья становится конспективной. Мастера умеют объяснить все подробно, и в то же время не утомить очевидностями. Я этот баланс только ищу.

Расскажите с нуля

Я ждала, что читатель эрудирован даже лучше, чем я сама. Например, писала о клубном теплоходе «Пурга» : для начала выяснила, где в Питере ходят теплоходы, как выглядят, какие услуги предоставляют. И как на них проходят корпоративы  —  у берега или прямо на воде?

Но как только разобралась, все это мне показалось очевидным — в текст объяснения не вошли. Зачем перегружать статью, «и так все понятно». Так вот нет, не понятно. Не ждите от читателя, что он разбирается в вашей теме, тем более что он разбирается в ней лучше вас.

Позвольте читателю догадаться

Лингвист Максим Кронгауз в книге «Русский язык на грани нервного срыва» рассказывает об ироническом детективе. В этом жанре писатель дает пояснения по каждому поводу:

— А это, Таня, настоящий полковник,  —  Натали спародировала строчку из песни Аллы Пугачевой.
М.Серова «Грабь награбленное»

Весь жанр держится на интеллектуальной иерархии: автор — читатель — героиня. Автор считает своего читателя недалеким, поэтому понижает планку. Он шпигует текст пояснениями, поясняет даже очевидное. А еще создает пустоголовую героиню: читатель догадывается обо всех ловушках раньше нее и считает себя настоящим детективом.

Читатель, которого хотим заполучить мы, оскорбился бы таким отношением. Он хочет думать сам.

Публицист Уильям Зинсер согласен: «…читатель будет благодарен за предоставленную возможность подумать самому. (…) Не раздражайте его лишними объяснениями; не говорите ему того, что он уже знает или о чем способен догадаться».

Не объясняйте анекдоты

В другом жанре  —  новостной заметке  —  пояснения строго регламентированы. Каждый текст строится, как пирамида: событие называют в заголовке, потом описывают чуть подробнее. А потом начинается «бэкграунд»  —  раскрывают обстоятельства, предысторию, справочную информацию. Чем дальше читатель заходит, тем больше узнает.

Когда я была журналистом, иногда мне хотелось отступить от канона. Потому что некоторые новости бэкграунд только портит. Например:

«Путин подарил мне икону Спасителя и через два года расписался на ней», — рассказал певец и музыкант Григорий Лепс.

Можно пояснить, что Путин стал президентом России после бандитских разборок 90-х. Что Лепс — исполнитель шансона. А иконы на Руси не подписывали даже сами их создатели, считая это богохульством. Но по-моему, пояснения портят весь кайф. Все равно что писать примечания к Эжену Ионеско.

Вот еще новостная заметка, которая, на мой вкус, должна жить без пояснений:

В Петербург приехал актёр, писатель Стивен Фрай и встретился с депутатом Виталием Милоновым. После встречи депутат рассказал о своих впечатлениях: «У Стивена Фрая очень бедный словарный запас. Весь наш разговор он лишь повторял: “Are you serious?”».

Я не жду, что каждый читатель знает, кто такие Фрай и Милонов. Но, даже если все объяснить, смешно уже не будет  — все равно что объяснять анекдот иностранцу.

Чтобы решить, насколько подробно все объяснить, я представляю своего читателя. Он не знает ничего о моей теме. Но он любопытный, признает научный метод познания и законы логики. Иначе вряд ли мы друг друга поймем. Если так, то остается только с нуля объяснить ход моих мыслей.

Еще по теме

Дизайн умеет убеждать
Что может фотография